читать дальше Он заворожённо смотрелся с небольшой указкой в руке и у тёмно-зелёной школьной доски, где кривыми и неаккуратными буквами что-то написано, это приметил не только сам Хибари, но только у него единственного было право пользоваться объектом, живо рассказывающим материал с очаровательным итальянским акцентом. Кея мог поспорить, что Дино специально пользуется им, чтобы привлекать больше внимания к своей персоне, ведь за стенами школы он безупречно говорит по-японски. Хибари Кею не только это окончательно выводит из себя, а еще и подозрительно долгие взгляды, направленные в глаза школьниц, а, может, и ниже. Но Каваллоне иногда позволял себе уделять чуточку внимания главе ДК. Например, он слишком долго стоит у его парты, что довольно сильно напрягало того, или именно ему в начале урока делает выговор за опоздание, хотя, все знают, глава дисциплинарного комитета никогда не опаздывает.
Иной раз сексуальный учитель-итальянец делал постыдные поблажки для Хибари. Тест, который был довольно трудным даже для круглых отличников, Кея написал на "5", и он боялся, что это из-за совместно проведенной с Дино, но приятной для обоих ночи. В ответ японец просто мечтал хлопнуть Десятого Каваллоне, занявшегося преподаванием, по заднице, обтянутой узкими брюками, но не решался, в отличие от своего превосходного учителя, который удачно подбирал момент, чтобы при всем классе шепнуть Кее какую-нибудь отвратительную пошлую шутку или фразу, от который у Хибари одновременно горело в душе от яростной злости и в штанах от... яростной злости. После такого происшествия Хранитель Облака желал бы удалится из кабинета, побыть в одиноком месте, о котором, кроме него, не знал бы никто, чтобы мысленно избить до смерти Каваллоне, но мысли прерывались насмешливым голосом, подзывающим к доске.
Хибари знал, что Дино издевается над ним со всем своим умением и страстью, конечно, замечает кеино желание не только уединиться одному, но и схватить за галстук итальянца, чтобы тот развеял скуку и мысли об убийстве. В такие моменты, когда нужно стоять спиной к классу, правильно писать английские слова, приходилось вкупе выслушивать похабные итальянские слова, которые очень хорошо знал Хибари. Эти слова обычно произносились между разгоряченными телами, но появилась у них привычка появляться в самые неподходящие моменты, от чего злость в штанах невообразимо увеличивалась вместе с издевательской белозубой улыбкой Каваллоне.
Конечно, Мустанг получал сполна, когда японцу удавалось унять злость, но никогда Каваллоне после хорошей взбучки не уходил без полученного удовольствия не только морального, но и физического, от чего Кея становился несколько добрее. Дино же старался смыться побыстрее, чтобы не попасть под вторую фазу настроения после секса - раздражения.
Каваллоне пользовался своим положением и очень любил забавляться с девочками, конечно, не так, как забавлялся временами с Хибари в разнообразных местах. Дино любил вызывать тихую ревность у Хибари, который мог вспылить, подмигни Дино одной из красавиц в его классе, а то и двум сразу. А бывало, что, идя по широкому школьному коридору, Кея замечал впереди высокую фигуру, несущую стопку тетрадей или еще чего, а рядом со светловолосой фигурой семенила школьница со стройными слишком открытыми ногами, и Каваллоне одаривал ее улыбками больше, чем Хибари. В такие моменты Кея не позволял Дино целых 48 часов прикасаться к нему, хотя сам всячески старался соблазнить Мустанга хоть на один поцелуй. Когда губы обоих все же соприкасались в довольно страстном поцелуе или не только губы, Каваллоне клялся, что никогда в жизни не улыбнется ни одной малолетней вертихвостке. Клялся - нарушал. И все происходило снова, но никому не надоедало быть соблазнённым или соблазнительным.
Моментов в памяти до невозможности много, поэтому Хибари и Каваллоне часто вспоминают, как Каваллоне по глупости своей был заперт в собственном кабинете, связанный и голый, или как Хибари пришлось по водосточной трубе спускаться с крыши на землю с исписанной маркером спиной. Наверное, оба жалеют об утраченном времени, но теперь они взрослые и успешные мужчины, продолжающие, как подростки, издеваться над чувствами друг друга и продолжать пылко любить, а также между возвышенными чувствами связывать шнурки ботинков между собой или резать выходную юкату прямо на заднице.